Обсуждают – и то хорошо!

Как вы помните, в 3-м номере журнала «Advokat» была опубликована статья адвоката Аллана Пашковского «Нарушения закона в правоохранительных органах продолжаются!». А ранее он выразил недовольство Генеральной прокуратурой в том, что это ведомство пропускает сквозь пальца его обращения с жалобами на процессуальные нарушения органов предварительного следствия СГБ о нарушении прав адвоката и гражданина на защиту. Накануне сайт Gazeta.uz обобщал эти две статьи, и заодно получил комментарий от Генпрокуратуры страны.

Генпрокуратура: «Все было по букве закона»

Генеральная прокуратура (в очередной раз) игнорировал факт совершения правонарушения. Хотя в комментарии нет ничего нового, мы решили опубликовать его полностью. А далее следует ответ адвоката Аллана Пашковского.

–  В июне текущего года Генпрокуратурой рассмотрено обращение адвоката адвокатской фирмы «Falcon» Пашковского А.С. о применении сотрудниками СГБ Республики Узбекистан психологических пыток в отношении его подзащитного Юсупова К. в следственном изоляторе СГБ. По итогам рассмотрения обращений установлено следующее.

Юсупову К. предъявлено обвинение по уголовному делу, находившемуся в производстве следственного управления СГБ Республики Узбекистан, за совершение преступления, предусмотренного частью 1 статьи 157 («Измена государству») УК Республики Узбекистан, и определением суда в отношении него избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. На основании статьи 46 УПК Республики Узбекистан Юсупову К. обеспечена защита адвоката (Ш. Шарипов). 24.04.2019 года на основании обращения Юсупова К. была обеспечена встреча, а также участие в качестве его адвоката Пашковского А.С.

Все следственные действия по уголовному делу, связанные с Юсуповым К., велись в присутствии его адвокатов.

Вместе с тем, в ходе проведённой беседы ответственного сотрудника Генеральной прокуратуры с Юсуповым К., им заявлено, что в следственном изоляторе в отношении него психологическое давление не применялось. Также в ходе осмотра журнала учёта посетителей установлено, что в период содержания (с 10.12.2018 года) заключённому Юсупову К. в здании следственного изолятора СГБ предоставлялись встречи с его адвокатом Пашковским А.С. Встречи с иными лицами, а также сотрудниками оперативных подразделений в следственном изоляторе СГБ не предоставлялись.

На основании вышеизложенных объективных доказательств, применение сотрудниками следственного изолятора или других сотрудников СГБ психологического давления с целью принуждения Юсупова К. дать явочное показание не установлено. В мае 2019 года уголовное дело на основании требований УПК Республики Узбекистан направлено в Военный суд Республики Узбекистан для рассмотрения. По результатам рассмотрения обращения адвокату Пашковскому А.С был дан письменный ответ…

ПОЛЕМИКА ПРОДОЛЖАЕТСЯ. ЧТО СКАЖЕТ АДВОКАТ?

Ответ адвоката Аллана Пашковского как бумеранг обратился в сторону Генпрокуратуры, который мы приведем с небольшой редактурой и разбивкой на части.

Как ГП вводит в заблуждение

Здравствуйте, уважаемые друзья! Для начала разрешите выразить благодарность за признание, поддержку и человечность!

В части комментария к данной статье со стороны Генеральной прокуратурой (ГП) отмечу следующее.

ГП умышленно вводит в заблуждение (и по сути, называя вещи своими именами, обманывает) читающих данную статью граждан, понимая, что кроме сторон по делу, прикосновенных должностных лиц никто не знает ситуацию изнутри.

Указанное (ответ ГП – вставка редакции) никак не соответствует действительности, т.к. я с 26 декабря 2018 года ежедневно (до 30.12.2018 г. включительно) по 5-7 часов пытался попасть в СИЗО СГБ (стоя на улице в непогоду), но по тысячам разных не предусмотренных законом «причин» до 4 января 2019 года я даже ни разу не видел своего подзащитного и одной минуты (ранее не был с ним знаком).

В указанном СИЗО никакие журналы адвокатом не заполняются, а существует порядок, согласно которому в комнате для свиданий конвоирующий сотрудник предоставляет адвокату бумажный квиток, в котором адвокат в графе принял проставляет свои Ф.И.О, дату и время приема подзащитного и закрепляет это своей подписью. Вопрос, сможет ли ГП предоставить хотя бы один такой квиток? Уверен, что нет. Или пусть даже журнал с моей подписью, если опять-таки такой журнал существует. 4 января 2019 года я смог впервые увидеть своего подзащитного на 10 минут в кабинете следователя в присутствии последнего и конвоирующего сотрудника. При том, что закон требует предоставления свидания адвоката наедине со своим подзащитным без ограничения продолжительности и количества, данное требование закона не было выполнено и мне было предъявлено письменное заявление моего подзащитного от 27.12.2018 г. об отказе от моей юридической помощи.

Нуль – оценка деятельности прокуратуры

Опять нестыковка в комментарии ГП, а именно, если я имел допуск, то почему я об отказе узнал спустя 8 дней? Бред. Мало того, ни разу меня не видев и не зная ранее, как мог мой подзащитный составить такое заявление, написать мои Ф.И.О, наименование формирования и прочее? Во взаимосвязи с вышеуказанным как может на это ответить ГП? Думаю –  никак, т.е. получая от меня множество письменных жалоб и обращений на так называемый телефон доверия прокуратуры с декабря 2018 года по февраль-март 2019 года, а также имея личную встречу с бывшим Генеральным прокурором страны О.Б. Муродовым в итоге получил – 0. Нуль защиты прав человека. По сути полноценный доступ к своему подзащитному (имел возможность видеться в СИЗО и выполнять свои иные профессиональные обязанности) я получил в конце апреля 2019 года (дело возбуждено 10 декабря 2018 года).

Также указывается, что мой подзащитный указал сотруднику ГП о том, что заявлено, что в следственном изоляторе в отношении него психологическое давление не применялось.

Встреча со мной без моего участия

Очень интересно, упоминание о таком заявлении в свете того, что уже десятки моих и моего подзащитного жалоб в ГП в суде о применении к моему подзащитному с момента задержания (начало декабря 2018 года) и до конца марта-начала апреля 2019 года пыток сотрудниками на систематической основе никакого процессуального решения не принесли, а с момента, когда я получил «доступ» к своему подзащитному, мной было подробно испрошено, и об этом и есть множество ликвидной информации, но проверка согласно моим жалобам в ГП (просил провести с моим участием) ограничилась лишь посещением в СИЗО (встречей) моего подзащитного сотрудником ГП без моего участия, на котором мой подзащитный отказался от дачи каких-либо комментариев в мое отсутствие или подписания каких-либо документов, но несмотря на это на встрече, продлившейся по сути менее 4-5 минут по настоянии сотрудника ГП, ответить на один лишь вопрос «Применялись ли в отношении него пытки?» он ответил утвердительно и далее отказался без моего присутствия с кем-либо общаться! Вот и вся проверка, без адвоката, без каких-либо документов о таковом с подписями участвующих, никаких специальных экспертиз для подтверждения или опровержения применявшихся пыток. И даже в этом случае утвердительный ответ устно получен, тем не менее «они не подтвердились…» Полное безразличие и попустительство.

***

Мы же, редакция, со своей стороны радуемся и этому вызванному широкому резонансу опубликованной в журнале статьей. Надеемся, публикация словно легкий ветерок всколыхнет ветки огромного дерева, подступиться к которому было просто невозможно со времен его разрастания.

2019-11-08 14:39:32  |  1034 |   0  |